Охоцимский Дмитрий Евгеньевич - основатель прикладной небесной механики (штрихи к портрету)
(Okhotsymsky D.E. - The Founder of the Applyed Spaceflight Mechanics
Preprint, Inst. Appl. Math., the Russian Academy of Science)

Д.Е Охоцимский. – Академик РАН (1991),  профессор (1959), Заведующий кафедрой теоретической механики механико-математического факультета МГУ (1962),  Герой социалистического Труда (1961), Лауреат Ленинской премии (1957), Лауреат Государственной премии (1970), награжден орденами Ленина (1956,1961), Трудового Красного Знамени (1970,1981), Октябрьской революции, удостоен звания "заслуженный профессор МГУ", присуждена Золотая медаль Келдыша РАН (2001), получил премию имени С.А.Чаплыгина АН СССР,  избран иностранным членом Сербской  академии наук и искусств (2000), Международный астрономический союз назвал именем "Охоцимский" (Okhotsymsky) малую планету №8061, Председатель специализированного совета по теоретической механике при МГУ и т.д. и т.д.

         Ниже  приводятся воспоминания автора о Дмитрии Евгениевиче Охоцимском.

I. 1948 год. В Математическом институте  им. В.А.Стеклова АН СССР (МИАН) в узком коридоре на старом диване с выпирающими пружинами сидели два молодых ученых. Один из них был представитель ОКБ-1, Аппазов Рефат Фазылович, прибывший по поручению С.П.Королева, другой - Охоцимский Дмитрий Евгеньевич, сотрудник М.В.Келдыша. Эти два человека обсуждали  взаимодействие двух организаций в области развития космической науки. Можно сказать, что с этого момента и началось одно из наиболее плодотворных сотрудничеств организаций  в эпоху начала космической эры.

Об этом событии Рефат Фазылович пишет так: "Келдыш: "Дмитрий Евгеньевич!  Познакомьтесь, пожалуйста, с сотрудником Сергея Павловича Королева и обсудите с ним содержание работ, которые мы могли бы взять на себя. Потом мне все расскажете.” …Мы вышли в коридор. Тут Охоцимский извинился и сказал, что не может  меня пригласить на свое рабочее место из-за внутренних пертурбаций. – "Давайте посидим здесь” – предложил он, указав на очень древний, кожаный, изрядно запыленный диван, стоявший прямо в коридоре" [1].

Я свидетельствую, что такой диван был, мы часто на нем сиживали, и выпиравшие пружины нас не смущали. О скромности обстановки того времени говорит фраза Охоцимского, что он не может пригласить на свое "рабочее место", именно "место", а не кабинет, т.к. у Отдела  механики, который возглавлял М.В. Келдыш, в то время было только две комнаты – одна маленькая на два-три человека и вторая большая, где размещался основной состав отдела - Д.Е. Охоцимский, Т.М. Энеев, Г.П. Таратынова, С.С.Камынин и еще несколько человек. У Дмитрия Евгеньевича в этой комнате был только стол, рядом стоял другой стол, за которым сидел Т.М.Энеев и ещё несколько столов рядом друг с другом. Словом, некуда было поставить лишний стул и, тем более, говорить о секретных предметах так, чтобы не услышал сосед.

Тот факт, что на переговоры о важном деле Келдыш выделил именно Охоцимского, говорит о большом доверии и об уверенности Келдыша в правильном решении, которое примет Охоцимский. Уважение  и высокая оценка деятельности Охоцимского сохранится у Келдыша на все время их совместной работы. В дальнейшем, когда из МИАНа выделился самостоятельный институт, носивший некоторое время название "Отделение прикладной математики МИАН АН СССР", директором которого стал М.В.Келдыш, должность заведующего Отделом механики перешла именно к Д.Е.Охоцимскому. И этот отдел был впоследствии в количестве сотрудников более 100 человек, размещавшихся в десятках комнат на Миусской площади в бывшем здании Физического института им. Лебедева. В настоящее время отдел возглавляет член-корреспондент РАН Эфраим Лазаревич Аким.

Возвращаясь к воспоминаниям Аппазова, нельзя не отметить, как точно Рефат Фазылович определил талант Келдыша в выборе сотрудников: "Келдыш отбирал из среды студентов и аспирантов, будущих сотрудников института…поштучно. Работы, выполненные в институте  Келдыша, отличались четкой постановкой задачи, ясным изложением, доступностью для широкого применения в инженерной практике. Сотрудничество наше оказалось весьма плодотворным…Будущий академик Охоцимский стал одним из руководителей этого (космического) направления".

II. На прошедших в январе 2009 года XXXIII Академических чтениях по космонавтике одно из заседаний секции "Прикладная небесная механика и управление движением" было посвящено памяти Д.Е.Охоцимского. С докладами о научной, организаторской и педагогической деятельности Дмитрия Евгеньевича выступили: член-корреспондент РАН Э.Л.Аким, доктора физико-математических  наук Ю.Ф.Голубев, А.К.Платонов, В.А.Сарычев,. Они обширно осветили тот колоссальный труд, который Д.Е.Охоцимский вложил в развитие небесной механики и систем управления космических аппаратов, шагающих машин и сборочных роботов.

Поэтому здесь можно лишь коротко перечислить его основные результаты. Прежде всего следует упомянуть его знаменитые лекции в МГУ о механике космического полёта, содержанием которых были материалы его кандидатской диссертации. На их основе впоследствии на Мехмате МГУ на кафедре теоретической механики, которую возглавил Д.Е.Охоцимский, возникло новое учебное  направление с общим названием «Прикладная небесная механика». Также хорошо известна работа молодого Д.Е.Охоцимского «К теории движения ракет» (изданная в 1946г. [ 2 ]), где применительно к задачам ракетодинамики впервые была решена вырожденная вариационная задача, ждавшая такого решения с времён Леонарда Эйлера (!). Менее известна работа Д.Е.Охоцимского (совместно с С.С.Камыниным), сыгравшая важную роль в истории отечественной ракетной техники "Баллистические возможности составных ракет", в которой рассматривались оптимальные схемы составных ракет, одна из которых и была выбрана для ракеты Р-7 [3].

 Отдельный цикл работ Д.Е.Охоцимского в начале 50-х годов был связан с атомной тематикой, это – его известные работы о точечном взрыве [4]. Это были годы, когда в стране появилась первая электронная счетная машина БЭСМ (без всякого номера), конструкции академика Сергея Алексеевича Лебедева. На этой машине и была сосчитана задача о точечном взрыве в расширенном виде - с вычислением подробных таблиц основных параметров задачи.

Тогда увлечение вычислительными машинами было повсеместным. Впервые было осознано, что кроме десятичной системы счисления, есть еще и другие: двоичная, восьмеричная, шестнадцатеричная (последняя использовалась на БЭСМ для записи двоичного кода машины). В МИАНе даже организовали нечто, вроде ликбеза: собирались сотрудники вместе с М.В.Келдышем, и тренировались в переводе чисел из 10-ой в 2-ую и 16-ую системы. Это нужно было знать, как таблицу умножения – ведь языков программирования никаких не было, программирование велось только в кодах машины. И вот тогда-то Дмитрий Евгеньевич ввел правило проверки написания программ. Каждая программа, написанная одним из сотрудников,  проверялась другим сотрудником и только после этого она допускалась к счету, причём за ошибки программы отвечал уже не автор, а именно проверяющий программу. Это было очень полезно, так как поначалу при написании программ было много ошибок. Хотя один из первых программистов Саша Любимский выдвигал бесспорный тезис, что в каждой отлаженной и работающей программе есть как минимум одна ошибка.

 Специалистам хорошо известны  исследования Дмитрия Евгеньевича о проблемах движения жидкости в баках ракет, времени существования спутников, постановки задач пассивной ориентации спутников Земли и коррекции орбит межпланетных аппаратов. Им совместно с сотрудниками в конце 60х гг. была блестяще решена проблема определения способа управления торможением в атмосфере Земли космического аппарата при его возвращении на Землю после облёта Луны.

III. Хотелось бы добавить некоторые штрихи к портрету молодого Д.Е.Охоцимского (или - Д.Е., как мы называли его в своей среде).

Мне довелось познакомиться с Д.Е. еще в 1949 году в "Стекловке" (МИАН), куда я поступила работать, будучи еще студенткой Мехмата. Конечно, он был, как и все мы в то время, молодым человеком, но - очень деятельным, общительным и, главное, - очень остроумным. В его студенческие годы он был активным участником  профкома Мехмата МГУ. Профсоюзную деятельность Д.Е. продолжил и в МИАНе.

Тимур Магометович Энеев (ныне академик) вспоминал, как в 1944 году  Д.Е.  на Мехмате выдал ему ордер на получение парусиновых ботинок, которые в то время были большим дефицитом. Процедура добывания ботинок и привела к знакомству Тимура Магометовича с Дмитрием Евгеньевичем. Это было время, когда Д.Е.был комиссован из армии и снова вернулся для учёбы на Мехмат. Они разговорились,  и оказалось, что оба они интересуются космосом. С тех пор эти два крупных ученых стали неразлучными друзьями и коллегами.

IV. Д.Е. никогда не курил и не пил крепких напитков. И, надо сказать, что уже, будучи заведующим отделом, он, как и Келдыш, подбирая сотрудников "поштучно", учитывал и эти выше приведенные качества. Хотя, с ним самим по молодости случались и вынужденные отклонения от правила. Дело в том, что в "Стекловке"  обязательно праздновали День 8-го Марта (он тогда был рабочим днем, что, по-моему, женщинам было более приятно). В таких случаях собирались все сотрудники института, руководители отделов, вся дирекция во главе с директором института академиком И.М.Виноградовым. Собирались в единственном большом помещении – в конференц-зале института. В качестве яств на длинном столе были только яблоки (другие продукты тогда трудно было достать) и - бутылки с водкой. И вот в кампании такой Д.Е. однажды и пригубил водку, закусывая яблоком (что было зафиксировано на фото), поскольку такую же  процедуру проделывали и директор института Иван Матвеевич Виноградов, и тоже еще молодые Михаил Алексеевич Лаврентьев, Леонид Иванович Седов… Всем было хорошо!

Но вот на более поздних снимках хорошо видно, что Д.Е. своим принципам не изменял. На праздновании 50-летия Владимира Васильевича Белецкого он отстраненно смотрит на бодрых сотрудников, а то и просто демонстрирует с кружкой в руках, что Новый год можно и с чаем встретить.

Д.Е.Охоцимский, В.В.Белецкий                                                    В.Е.Пряничников, Д.Е.Охоцимский

Р.К.Казакова, М.А.Вашковьяк и др.                                                                 Р.К.Казакова

    V. Отличительной чертой Дмитрия Евгеньевича было удивительное чутье на развитие нового направления в науке. Так, когда космические полеты в нашей стране еще продолжались, Дмитрий Евгеньевич уже понимал, что фундаментальные вопросы в космосе решены, процесс вышел на рабочий режим. И в начале 70-х гг. он активно начал процесс переориентации научной деятельности ряда сотрудников отдела на новую для того времени робототехническую тематику исследований. В качестве первого объекта исследования он предложил заняться проблемой создания никому неизвестных шагающих машин.

Постепенно созданный им коллектив из ведущих научных сотрудников, аспирантов и просто студентов, начал с "чистого листа".свою деятельность. Уже вскоре появились, ставшими классическими, работы по математическому моделированию походок шестиногих шагающих машин (знаменитые “тараканы”), а позже - и двуногих.  Это направление широко развивалось, моделировались манипуляторы разного назначения - промышленного (ЦНИТИ, завод "Красный пролетарий") и космического. Проводилось моделирование как шагающих машин (и их макетирование - в кооперации с коллективом  А.Л.Кемурджиана), так и знаменитых ГАПы  (Гибких автоматических производств).

Кроме всего прочего, Д.Е.Охоцимский был всегда в тесном контакте с молодежью. Он очень тщательно готовил молодежные соревнования студенческих роботов, которые обычно проходили в Институте механики МГУ. С удовольствием рассказывал правила соревнований непосвященным зрителям. На снимке ниже Дмитрий Евгеньевич рассказывает школьнику, создавшуюся в процессе соревнований ситуацию. Д.Е был прост и доступен каждому.

Всего не перечислить! Одно очевидно, что Дмитрий Евгеньевич был увлекающимся человеком, и он не терпел равнодушия в работе. Некоторые из сотрудников на себе это испытали. Дмитрий Евгеньевич не удерживал незаинтересованных в работе сотрудников. Сам он с энтузиазмом участвовал в решении возникающих трудных технических проблем и выполнении скучных рутинных работ. Тут он был и слесарем, и конструктором. Работал от зари до зари, не всем это было по силам.

V. Мы часто думали - "А есть ли у Д.Е. хобби?". Однажды мы об этом его спросили. Он ответил примерно так: "Какое у ученого может быть хобби, кроме науки?" Но, все-таки оно было! Это - автомобили! Он знал о них всё. У него не было машин экстра класса, но все, которые  он имел, он чинил сам – руки были хорошие! 

VI. Дмитрий Евгеньевич Охоцимский вел большую научно-педагогическую деятельность. Он несколько лет читал на механико-математическом факультете МГУ упомянутый выше курс лекций по космической баллистике, названной им    "Прикладной небесной механикой". Эти лекции были событием среди коллег, так или иначе причастных к космической деятельности. Не сильно погрешу против истины, если скажу, что аудитория состояла не столько из студентов, сколько из представителей разных организаций, уже сложившихся ученых и инженеров. Курс лекций был выпущен в виде отдельного издания и поныне он является настольной книгой по прикладной небесной механике [5]. 

Дмитрий Евгеньевич был очень, (и очень, мягко говоря) дотошным человеком. Может быть, в быту дотошность не всегда приятна, но в работе эта черта характера просто необходима. Например, подготовка к выступлению с докладом (неважно - где) проводилась очень тщательно. Перед докладом, обязательно заранее, проверялась вся нужная для доклада аппаратура того учреждения, где проходил доклад. На этой аппаратуре прокручивался доклад, и договаривались со специалистом по аппаратуре о его присутствии во время доклада. Теперь мы часто вспоминаем об этом правиле, т.к., из-за отступления от него не раз срывался доклад. Еще одна привычка Д.Е. – никогда никуда не опаздывать. Всегда он с сотрудниками приезжал заранее, за полчаса и более, будь то поезд, самолет или посещение какого –либо мероприятия. Так, - на снимке зал ещё пустой, а ДЕ уже на месте…

Д.Е.Охоцимский, Р.К.Казакова

VII. Следует сказать, что Д.Е. очень по-своему любил своих сотрудников и заботился о них. Одно время многие его подчинённые увлекались трудными походами по горам, по водным просторам. И бывали случаи, когда походы заканчивались трагически: люди тонули или замерзали в горах. Д.Е. не мог спокойно отнестись к таким трагедиям. И он просто запретил ведущим сотрудникам какие-либо походы. Мы же, грешные, тайно от него, однажды, в перерыве от оперативных работ отправились кататься на горных лыжах в Бакуриани. И надо же было такому случиться, наш Василий Андреевич Сарычев сломал на горе ногу. Мы в страхе возвратились в Москву, а пострадавший вынужден был "заболеть гриппом”. Правда, через некоторое время, когда он вышел на работу, мы признались Д.Е. в своем непослушании.

В случаях болезни сотрудников, Д.Е. первым приходил на помощь, устраивал в больницы, сам посещал в трудных случаях больных (иногда для получения успешного результата ему приходилось надевать Звезду Героя ).

VIII. Сам же он никогда не жаловался на свои болезни, скрывал их. А в последнее время, будучи уже тяжело больным, говорил: "Будем держаться до последнего патрона". И он держался! За несколько дней до кончины он давал советы своим сотрудникам и дирекции. Он умел найти выход из тяжелых ситуаций, без ругани – только неоспоримой логикой. Нам очень не хватает ДЕ теперь – не только, как мудрого руководителя, но и как очень доброго и заботливого человека, практически «отца родного» для каждого из нас.

Д.Е.Охоцимский и Э.Л.Аким

IX. И последнее. Недавно среди множества материалов, оставшихся после его кончины, была найдена интересная работа, написанная Дмитрием Евгеньевичем и откорректированная Сергеем Павловичем Королевым. Эта работа имеет название: “Основные направления развития космических полетов“.  То, что Д.Е. часто общался с С.П. Королевым и его сотрудниками хорошо известно и не удивительно. Однако эта работа привлекает внимание многими факторами. Она необычна и чем-то завораживает.  Может быть с высоты прожитых лет и множества, прошедших через  наши сердца фантастических проектов, рассуждения великих личностей кажутся, подчас, очевидными. Но незаметно увлекаешься  пылом, фантазией, спорами тех уже далеких дней. Так они же ПЕРВЫМИ все это обдумывали! И внедряли!

Упоминаемая работа сопровождается отдельным листком, на котором С.П. красивым, четким подчерком красным карандашом написал:

“ Красным отмечены места, подлежащие редактированию (По моему мнению), либо уточнению. 13/III С.П.“.

Нам неизвестно для каких целей работа совместно писалась этими учеными. Подчас, интригуют поправки, сделанные С.П. Нередко, перечеркнутые С.П. места текста, вызывают вопросы, из каких соображений он это сделал, т.к., по тексту все логично, повторов нет. И даже в одном месте Д.Е. не согласился с перечеркнутым текстом и оставил свой вариант. И, наконец, по косвенным признакам, можно предположить, что эта статья писалась, скорее всего, по поручению Келдыша, может быть для его выступления на Съезде КПСС или на Пленуме ЦК КПСС. К такому выводу приводит фраза из текста: ”Мне хочется выразить уверенность, что советские ученые, конструкторы, рабочие, вдохновленные величественными решениями XXI съезда нашей родной Коммунистической партии, с честью справятся с решением этой интереснейшей проблемой современности, и все мы явимся свидетелями новых блестящих достижений в области освоения космического пространства.” Это явно было написано для большого партийного мероприятия.

“Интереснейшие проблемы” были перечислены такие.

·        -Полеты спутников вблизи Земли. Важнейшим этапом полетов на спутниках является освоение полетов человека. Это явится первым шагом к полетам человека в космическое пространство.

·        -Полеты к Луне и освоение Луны.

·        -Исследование планет солнечной системы и полеты на планеты.

В первом разделе  С.П. делает замечание: : «Нет ни слова о  “Искусств. комете! ( Cм. статью в “Правде”»

В разделе о полетах к Луне С.П. делает такое добавление в текст:

“… Можно представить себе в дальнейшем (быть может еще не в столь близком будущем) полет человека к Луне и планетам…“     

В разделе о полетах к планетам С.П. (с надеждой) добавляет

:” Может быть, стоит упомянуть, что в текущем году есть благоприятные возможности проведения полета к Венере (что хотя бы мы это знаем!)”

 После этого замечания Д.Е. пишет:    “для полета к Венере в ближайшие годы энергетически возможно стартовать с Земли в июне текущего года и в январе 1961 года” (первый официальный полет к Венере  “Венера-1“ был 12 февраля 1961 года).

Во всяком случае, эта статья, на мой взгляд, поразительно интересна. Она дает волю фантазии, требует ответа: как объяснить те или иные места коррекции текста со стороны С.П. И позволяет еще раз удивиться, насколько прозорливы были, тогда еще совсем не старые Сергей Павлович Королев и Дмитрий Евгеньевич Охоцимский, осмысливая задачи освоения космоса на долгие годы.

 Литература

1.       Аппазов Р.Ф. Следы в сердце и в памяти. Симферополь: « ДОЛЯ «, 2001. 415с.

2.       Охоцимский Д.Е. К теории движения ракет. Прикладная математика и механика. 1946.Т.10. №2.С. 251-272.

3.       Келдыш М.В., Камынин С.С., Охоцимский Д.Е. Баллистические возможности   составных ракет. Келдыш М.В. Избранные труды. Ракетная техника и космонавтика. М.: Наука,1988. С. 39-140.    

4. Келдыш М.В., Охоцимский Д.Е., Власова З.П., Казакова Р.К. Точечный взрыв в атмосфере. Келдыш М.В. Избранные труды. Механика. М.: Наука, 1985. С.536-563.

5. Охоцимский Д.Е. Динамика космических полетов (конспект лекций). Изд. МГУ.  1968

 Приложение